Был в советской истории такой персонаж — Ольга Мишакова. Секретарь ЦК ВЛКСМ 1938-1946 и «молодой ученый» — преподавала марксизм-ленинизм.
В приснопамятном 1937 году она начала работать в отделе агитации и пропаганды комсомола — и сразу развернулась широко: стала строчить бесконечные доносы на всяких «буржуазных националистов» и «бытовых разложенцев». Тут бы им всем и кранты, но руководство ВЛКСМ разглядело в Мишаковой женщину очень глупую и почти безумную, поэтому от ее отчетов просто отмахивались.
Очень скоро Мишакова достучалась до верхов — лично до товарища Ежова, чтобы проверил, по какой причине в ЦК ВЛКСМ не проявляют должного рвения в деле очищения от враждебных элементов. Разумеется, все эти элементы быстро затянуло в мясорубку, причем их дело в историографии так и называется — «дело Мишаковой».
По итогам его рассмотрения первого секретаря ЦК ВЛКСМ Косарева расстреляли, а Мишакова стала секретарем ЦК ВЛКСМ. Сталин называл ее «лучшей комсомолкой Советского Союза».
Надеюсь, вы не подумали, что это история о карьеристке. Нет, это история об искренней, убежденной и упорной девушке. Хрущев о Мишаковой писал: «человек с психическим дефектом, хотя и честный».
Можете себе представить, сколько жизней на совести этой неутомимой, идейной и нездоровой гражданки, самоотверженно боровшейся за счастье других советских граждан.
Современники утверждают, что Мишакова была вызывающе глупа. Впрочем, в среде советской интеллигенции у нее особенно поганый имидж: в предвоенные годы она занялась улучшением советских журналов путем составления практических рекомендаций их главным редакторам. Чуковскому, например, «Бибигона» зарубила, а заодно и Брундуляка, писатель сильно переживал.
Но погорела она действительно по глупому. Если исходить из легенд, исходящих из все той же интеллигентской среды.
Якобы лучшая комсомолка СССР подговорила жену какого-то члена ЦК, чтобы на приеме в Кремле та сказала Сталину: немного жаль, что в Политбюро нет женщин. Коба был человеком подозрительным, сразу все прочухал, выскреб фамилию Мишаковой и — нет, не расстрелял, а отправил директором школы в глухую провинцию.
Энн Эпплбаум пишет:
«После 1956 года Косарева реабилитировали, а Мишакову вывели из ЦК ВЛКСМ. Тем не менее, целый год она продолжала являться в здание ЦК и с утра до вечера сидела в своем пустом кабинете, выходя лишь на обеденный перерыв. Когда у неё отобрали пропуск, она весь рабочий день стояла у входа в здание. Затем её мужа перевели на работу в Рязань, но она каждое утро в четыре часа садилась на московскую электричку и проводила день на прежнем посту. В конце концов, её поместили в психиатрическую больницу».
Facebook Комментарий